Международный фестиваль классической музыки «Харьковские Ассамблеи». Интервью с Татьяной Борисовной Веркиной

В 1991 году впервые состоялся международный фестиваль классической музыки «Харьковские Ассамблеи». Фестиваль дал настолько мощный толчок к развитию культурной жизни Харькова, что мы стали известны во всем мире именно как город с высоким уровнем культуры и искусства. «Харьковские Ассамблеи» ежегодно посещают известнейшие музыканты из Европы, США, Канады. Организатором этого праздника стала ректор Харьковского национального университета искусств им. И. П. Котляревского, народная артистка Украины, профессор Татьяна Борисовна Веркина. В этом году «Харьковские Ассамблеи» отмечают свое двадцатилетие, и Татьяна Борисовна любезно согласилась рассказать нам о пути фестиваля.

Татьяна Борисовна, как возникла идея создания фестиваля «Харьковские Ассамблеи»?

Это случилось в 90-ом году на похоронах моего отца. Когда он ушел из этой жизни, я почувствовала, что вместе с ним ушло что-то важное, касающееся музыки. Потому что он был не только физиком и создателем физико-технического института низких температур. На базе ФТИНТа он создал знаменитую филармонию физиков, которая действовала на протяжении многих лет. Отец поддерживал харьковских музыкантов, филармонию, оперный театр, отдельных солистов консерватории. И когда Борис Иеремиевич уходил, одним из последних его слов была очень важная фраза: он попросил, чтобы молодые физики пришли к нему в больницу и чтобы они продумали план настоящего возрождения филармонии физиков. Потому что если культуру в Украине не поддержать, то страна просто погибнет. На меня тогда это произвело сильное впечатление, и возникла мысль, что нужно что-то делать. Моим ответом на то абсолютное бессолнечное, туманное время быть могло только одно – создание фестиваля. Для нашей страны это было нетипичным явлением, понятие «фестиваль» не существовало, тем более – классической музыки. У нас были только так называемые «датские» фестивали, которые были приурочены к каким либо датам. А какие могли быть даты? Только съезд КПСС, съезд комсомола, профсоюзных работников, или смотр всех республик. Мы были единственной страной, которая проигнорировала юбилейный год Баха и Генделя. Весь мир праздновал, а мы — нет. 1991 год был годом Моцарта. И как выяснилось, единственным городом, который откликнулся на это событие, был Харьков. В посольстве Австрии в СССР на нас смотрели, как на восьмое чудо света. Потому что понимали, что Моцарт в этой стране никому не нужен. И тут вдруг появляются люди из Харькова, которые просят поддержать идею музыкального фестиваля, посвященного Моцарту. У меня была мечта, чтобы музыку Моцарта, невероятно солнечного, сияющего, очень любящего жизнь и людей, очень разного, конечно, представили австрийские исполнители. И благодаря австрийскому посольству приехали пианист Петер Ланг и дирижер Манфред Майерхофер. Мы тогда впервые услышали знаменитый ля-мажорный концерт Моцарта в исполнении австрийского музыканта. И он настолько светло и лучисто сыграл, подарил какое-то удивительное ощущение оптимизма и веры в то, что жизнь и сейчас прекрасна, а дальше будет еще лучше. И это чувство было настолько сильным в зале, что его просили бисировать. Петер Ланг бисировал две части концерта, что, в общем-то, бывает достаточно редко. Потребность в фестивале была настолько огромна, что очередь за билетами в оперный театр тянулась в начало Сумской.

С какими сложностями Вы сталкивались?

Сложности были огромные, вернее, только одна сложность – деньги. Наша команда вместе уже двадцать лет. На открытие очень многие пришли из, так сказать, «стариков», потому что 20 лет совместной работы — это все-таки уже возраст. Посмотрев друг на друга, мы сказали: «Ребята, мы же уникальные люди: за все это время мы не поссорились!» Конечно, были споры, каждый отстаивал свои позиции и по поводу дизайна, и по поводу тем. Кто-то уже не входит в рабочую группу. Но мы не поссорились и до сих пор очень дружим. Потому что проблема у нас была одна – в деньгах. И она нас объединяла. Еще в 1991 году Александр Степанович Масельский и Георгий Валентинович Селихов сразу же откликнулись на идею проведения фестиваля и очень помогли с финансовой стороной мероприятия. Чуть позже я познакомилась с Евгением Петровичем Кушнаревым, который поддерживал нас до конца своих дней, даже не будучи у власти. Никогда не забуду, как он мне сказал: «Вы не имеете права бросить это дело. Деньги мы будем доставать, но бросить фестиваль Вы не можете». И я ему очень благодарна. С 1991 года мы ощущаем неизменную поддержку всех губернаторов и мэров Харькова, а также Министерства культуры Украины. Сейчас мы очень плодотворно работаем и с Михаилом Марковичем, и с Геннадием Адольфовичем, и, конечно же, с министром культуры. Когда появляется финансовая проблема, мы объединяемся и вместе решаем ее.

Какова цель проведения данного мероприятия?

Очень хотелось сделать настоящий праздник, потому что у нас вообще их не было. У меня приблизительно в 1988 году брали интервью. И когда меня спросили, знакомо ли мне ощущение полного счастья, я совершенно честно ответила: «Да, знакомо. Вчера иду по улице и думаю, почему такая волна счастья поднимается во мне? Понимаю – потому, что я купила килограмм сосисок». Вот это был уровень праздника в нашей жизни. Я знала, какие музыканты работают в университете (тогда еще в институте), но играли мы только для себя и нас никто не знал. Мы работали с талантливыми студентами, а их не слышали, потому что к нам никто не ходил. Сейчас же у нас все время заполнены залы. И люди интересуются, как попасть на концерт, узнают заблаговременно программы. Вот это – жизнь, настоящая жизнь! Это то, что сделал фестиваль за двадцать лет. Более того, у наших музыкантов есть своя публика. Их знают в Харькове, знают за рубежом, приглашают в самые разные проекты. Это тоже заслуга фестиваля. Люди начали учить языки, и теперь мы спокойно принимаем иностранцев. Если раньше страдал мой муж, который переводил с немецкого, английского, французского языков, то сейчас у нас за каждым иностранным гостем закреплены 1-2 студента. Они спокойно общаются, развиваются, совершенствуют свои знания, чувствуют себя современными европейскими людьми. Я хочу, чтобы мы ощущали себя не людьми из какой-то провинциальной дыры, а людьми, живущими в очень крупном, очень красивом, талантливом городе, каким Харьков всегда был и есть.

Помимо отечественных музыкантов, участники из каких стран выступают на фестивале?

В этом году у нас большая группа из Великобритании: это очень известные вокалисты Джоан Роджерс и Даррен Джеффри, полюбившийся нам дирижер высочайшего уровня Тимоти Рейниш, директор фортепианного департамента Университета г. Манчестер Грэхем Скотт и молодая дирижер Рейчел Янг. Также есть представители Швейцарии и Германии, с которыми мы были знакомы, потому что они в Харькове уже третий раз. Из Испании снова приезжает замечательный скрипач и дирижер Юрий Насушкин, который выступит как в дуэте с Лидией Стратулат (фортепиано), так и с Молодежным академическим симфоническим оркестром «Слобожанский». Кроме того, публика встретится с гостями из России: скрипачом Виктором Абрамяном, народными артистами России дирижером Дмитрием Лиссом и баритоном Валерием Алиевым. А еще мы ждем гостей из Италии и Мексики.

Какие перспективы дает лауреатам фестиваль «Харьковские Ассамблеи»?

Очень хорошие перспективы для них — и очень печальные для нас. К нам приезжают представители зарубежных университетов, академий с целью пригласить наших лучших студентов поехать учиться к ним. Ребят берут с удовольствием, и часто – на бюджетной основе. Во всех западно-европейских университетах нужно очень много платить, а наши умудряются попасть туда бесплатно и получать стипендию. Потому что они очень способные и трудолюбивые. А для нас это печально, так как возникает вопрос: «Кто останется после нас?». Поэтому мне и хочется создать такую атмосферу, при которой ребятам хотелось бы возвращаться. Безусловно, они должны ездить – это необходимо. Но очень хочется, что бы они потом возвращались домой и создавали свои школы, свои направления, продолжали наше дело…

Беседовал Антон Дедух